Неточные совпадения
С бульвара выходит, так кричит городовому: «Прикажи подавать мой экипаж!» Ну, и подъезжает этот экипаж с
музыкой, все винты, все гайки дребезжат на разные голоса, а рессоры-то трепещутся, как
живые.
Баниосы тоже, за исключением некоторых, Бабы-Городзаймона, Самбро, не лучше: один скажет свой вопрос или ответ и потом сонно зевает по сторонам, пока переводчик передает. Разве ученье, внезапный шум на палубе или что-нибудь подобное разбудит их внимание: они вытаращат глаза, навострят уши, а потом опять впадают в апатию. И
музыка перестала шевелить их. Нет оживленного взгляда, смелого выражения,
живого любопытства, бойкости — всего, чем так сознательно владеет европеец.
Стихи эти написаны сестре Дельвига, премилой,
живой девочке, которой тогда было семь или восемь лет. Стихи сами по себе очень милы, но для нас имеют свой особый интерес. Корсаков положил их на
музыку, и эти стансы пелись тогда юными девицами почти во всех домах, где Лицей имел право гражданства.
Софья скоро уехала куда-то, дней через пять явилась веселая,
живая, а через несколько часов снова исчезла и вновь явилась недели через две. Казалось, что она носится в жизни широкими кругами, порою заглядывая к брату, чтобы наполнить его квартиру своей бодростью и
музыкой.
«Я падаю, я падаю, — думал он с отвращением и со скукой. — Что за жизнь! Что-то тесное, серое и грязное… эта развратная и ненужная связь, пьянство, тоска, убийственное однообразие службы, и хоть бы одно
живое слово, хоть бы один момент чистой радости. Книги,
музыка, наука — где все это?»
Уедут юнкера туда, где свет,
музыка, цветы, прелестные девушки, духи, танцы, легкий смех, а Дрозд пойдет в свою казенную холостую квартиру, где, кроме денщика, ждут его только два
живых существа, две черные дворняжки, без признаков какой бы то ни было породы: э-Мальчик и э-Цыган. Говорят, что Дрозд выпивает по ночам в одиночку.
Между ними оказался один
живой, которого только что перед моим приходом увели в балаган, где уже гремела
музыка.
В старом храме всё
живее звенит детский смех — лучшая
музыка земли. Небо над островом уже бледнеет, близится рассвет, звезды уходят всё выше в голубую глубину небес.
Машины Хлынову делает, флаки красит, фонтаны в саду проводит, цветные фонари клеит; лебедя ему сделал на лодке на косу, совсем как
живой; часы над конюшней на башне поставил с
музыкой.
Загоскин для спектакля написал очень
живую и забавную интермедию; Писарев — прекрасные куплеты, а Верстовский — прекрасную на них
музыку.
То верховая езда по окрестностям, целыми партиями, то прогулки в бор или по реке; пикники, обеды в поле; ужины на большой террасе дома, обставленной тремя рядами драгоценных цветов, заливавших ароматами свежий ночной воздух, при блестящем освещении, от которого наши дамы, и без того почти все до одной хорошенькие, казались еще прелестнее с их одушевленными от дневных впечатлений лицами, с их сверкавшими глазками, с их перекрестною резвою речью, переливавшеюся звонким, как колокольчик, смехом; танцы,
музыка, пение; если хмурилось небо, сочинялись
живые картины, шарады, пословицы; устраивался домашний театр.
Но нет уже в
живых прежней исполнительницы этой божественной
музыки.
— Ручную гранату под голову, дернуть капсюль и трах!.. Это у нас называется смерть под
музыку. Чтоб
живым не попасться в их руки… Рассеялись мы во все стороны. Едет в тачанке мужчина мещанистого вида. Револьвер ему ко лбу, снял с него пиджак, брюки, переоделся и побежал балкою.
У Кати начинала колыхаться и подъемно звенеть душа от торжественно-боевого темпа
музыки, от алого плеска знамен, блеска солнца, от токов, шедших от этой массы людей. Всё шли, шли мимо; обрывки песен выплескивались из
живого потока...
При каждом ударе языка слышно звяканье, оно сливается с основной нотой могучего гуденья и придает
музыке колокола что-то более
живое.
Лира будят
музыкой, он просыпается и, увидав Корделию, не верит тому, что она
живой человек, думает, что это виденье, не верит тому, что он сам жив.
Все бросились с мест своих: кто за мундир, кто за парик, кто за палаш и так далее. Минуты в три замок опустел, и там, где кипела
живая беседа, песни и
музыка, стало только слышно шурканье оловянных ложек, которыми, очищая сковороду от остатков жареной почки с луком, работали Филя и широкоплечий, в засаленной рубашке, драгун. Изредка примешивалось к этому шурканью робкое чоканье чар.
Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как
музыка при
живых картинах).